Александрова О.В. МАОУ Апрелевской средней общеобразовательной школы №4 (ученица 9«А» класса)
Сколько лет нашей планете? Какая гора старше? Когда образовалась та или иная горная порода? На эти вопросы дают ответы работники лаборатории геохронологии и геохимии изотопов.
Лаборатория геохронологии и геохимии изотопов Кольского научного центра РАН занимается датированием горных пород. Благодаря датированию у человечества есть множество различных геологических карт, данные датирования помогают при изучении передвижения материков, помогают искать новые месторождения. Мы отправляемся в интересное путешествие на север России, в заполярную её часть, на Кольский полуостров.
Много изучено, рассказано, написано об этих краях. В XIX веке здесь работали: геолог Вильгельм Рамзай, петрограф Виктор Гакман, геодезист Альфред Петрелиус. Но более тщательное изучение Кольского полуострова началось около ста лет назад, когда эти места посетил минералог, кристаллограф, геохимик Александр Евгеньевич Ферсман. С тех пор на Кольском полуострове нашли более тысячи различных минералов и продолжают открывать по 2–3 новых минерала в год. В наше время эти места продолжают интересовать учёных различных направлений, в том числе геологов. Сейчас на Кольском полуострове открыто более десятка месторождений полезных ископаемых.
Академик Александр Евгеньевич Ферсман (1883-1945)
Переваливаясь с камня на камень, нас везёт крепкий внедорожник по центральной части Кольского полуострова ‒ Хибинскому массиву. Каждый метр этого пути хорошо знаком нашему проводнику. Евгений – частый гость здешних мест, геологоразведчик, профессионал своего дела, младший научный сотрудник Кольского научного центра РАН. От города Кировск до нашего лагеря в центре Хибин 1,5 часа езды. У нас есть редкая возможность утолить свою любознательность и задать несколько вопросов увлечённому геологу.
Более 20 лет отдал академик А.Е. Ферсман (на фото справа) Кольскому полуострову
Евгений, расскажи, чем ты занимаешься в геологии?
Я работаю в геологическом институте, в лаборатории геохронологии, геохимии изотопов. Это лаборатория, которая занимается экспериментальным методом определения возраста горных пород. Есть два метода определения возраста. Это абсолютный метод и относительный. Относительный в основном используется при определении возраста осадочных пород. Как следует из слова «относительный», одно относительно другого. Когда мы знаем возраст определённого слоя, мы можем говорить, что какой-то соседний древнее или моложе. А абсолютный – это метод, при котором ты получаешь цифры. Например, 10 млн лет, 20, 30 и т.д.
Дорога вдоль хребта Пуачвумчорр. Хибинский массив. 2020 г.
У нас стоят приборы – масс-спектрометры, которые измеряют концентрации редких, редкоземельных элементов, которые содержатся в минералах. Многие эти изотопы радиоактивны. При радиоактивном распаде одних изотопов образуются другие. На их определении и знании периодов и основана вся геохронология.
А это я – Александрова Ольга. г. Апатиты. 2020 г.
Вы определяете возраст именно хибинских пород?
Нет, всех.
Тех, которые вам привозят в лабораторию?
Да. У нас есть свои задачи. Мы работаем по темам НИР (научно-исследовательская работа). Каждая лаборатория получает свою тему НИР либо участвует в одной общей. Вот мы сейчас участвуем в одной общей теме НИР с другими лабораториями и выполняем датирование различных пород по всему Кольскому.
Также работаем по заказу, то есть у нас есть возможность датирования абсолютно различных горных пород, не обязательно типичных нашему Кольскому полуострову. У нас есть заказчики из Сибири, из-за рубежа иногда даже привозят, в общем, работы много.
Пород какого возраста больше всего на Кольском полуострове по вашим результатам, какие самые древние?
Если дословно отвечать на вопрос про то, каких пород больше всего на Кольском полуострове, то это так называемый докембрий, это довольно большой промежуток геологического времени, до развития флоры и фауны. Вот у нас пород возрастом от 3,2 миллиарда лет до 1 миллиарда лет довольно много. Самые древние найти сложно, потому что Кольский полуостров за всю свою жизнь много всего повидал, это если говорить простым языком. Если говорить геологическим языком, то на него много наложено различных процессов: и метаморфизм, и выветривание, и многое другое.
В целом, Кольский полуостров располагается на территории Финноскандинавского (Балтийского) щита. А щит – это фундамент, который не покрыт осадочным слоем, то есть на Кольском полуострове почти нет осадочных пород, нет ископаемой фауны, флоры, которая характерна, например, для соседней Ленинградской области, где на различных реках находят трилобитов и т.д. У нас этого нет, у нас только кристаллическое основание.
При анализе даже одной породы можно получить несколько возрастов: возраст формирования, возраст метаморфизма и, возможно, возраст других горных пород, если идёт речь о магматической горной породе. Потому что, когда она внедряется в другую породу, она их переплавляет и может захватить часть минералов, которые потом «дадут возраст». Попадаются такого возраста как: 3,5 миллиарда лет, 3,6 миллиарда лет, 3,7 миллиарда лет. Вот на сегодняшний день 3,7 – наиболее древняя маркировка. В целом, это всё важно для реконструкции движений древнейших континентов. Согласно теории литосферных плит, микроконтиненты постоянно сталкивались, потом, через некоторое время, снова разъезжались, потом опять сталкивались. Когда континенты «в кучу» сбивались, формировались суперконтиненты. Они разъезжались в разные стороны в результате магматизма. В результате мы можем в Африке и на том же Кольском полуострове найти одну и ту же горную породу. На континентах может быть проявлена одна и та же датировка.
Какими методами датирования вы пользуетесь?
У нас в лаборатории поставлено несколько методик определения возраста: уран-свинцовый метод, самарий-неодимовый, рубидий-стронциевый. В соседней лаборатории стоят газофазные масс-спектрометры, которые могут определить изотопы благородных газов.
Как процесс датирования происходит?
Когда застывает горная порода из мантийного расплава, если идёт речь о чистой магматической горной породе, то при остывании кристаллизуются минералы. Когда смотришь на формулу минерала, допустим, того же кварца, видишь всего два: кислород и кремний. Однако есть микровключения редкоземельных элементов. Они есть практически в каждой породе, в каждом минерале: где-то больше, где-то меньше. Это лантаноиды и другие элементы из периодической таблицы Менделеева. Многие из этих элементов радиоактивны, но они находятся в очень малых количествах и не опасны для человека.
При формировании горной породы, когда в минерал попадает определённое количество радиоактивных элементов, они тут же, при застывании горной породы, начинают распадаться. При радиоактивном распаде этот элемент начинает делиться. В результате распада со временем появляются новые элементы. Например, из урана формируется торий, из тория – свинец. Для каждого элемента есть своё время распада. Чем больше в образце дочернего изотопа, то есть того, который образовался при распаде первичного, тем больше возраст. Применяются различные формулы, константы распада.
Когда мы берём горную породу, нам нужно её раздробить и выделить чистую фракцию нужного минерала, содержащего радиоактивные элементы. Нужно измерить концентрацию оставшегося первичного радиоактивного элемента и концентрацию получившегося.
Сколько времени в лаборатории занимает определение возраста горной породы?
Это зависит от типа горной породы. В основных и ультраосновных горных породах содержится очень маленькое количество редкоземельных элементов. Для того чтобы выделить представительную фракцию минерала, необходимо отобрать большое количество проб. Как правило, для уран-свинцового метода мы отбираем пробы по сто килограмм в среднем, бывает даже больше. Потом мы эту пробу привозим в институт. Там у нас есть лаборатория сепарации и первичной обработки проб. Эта проба дробится до мелкой фракции и в различных жидкостях разделяется по плотностям. Потом под микроскопом выделяют необходимые минералы, например, циркон. Он довольно тяжёлый, в жидкостях оседает на дно, потом с ним падает апатит и некоторые другие минералы. Потом под микроскопом это вручную нужно очистить. Когда у нас есть вот эта навеска, то есть определённое количество чистого циркона, она поступает к нам в лабораторию.
У нас есть сотрудники-химики, которые химическими методами разлагают цирконы. Циркон очень сложный минерал и очень важен с точки зрения геологических процессов, так как он несёт много информации. Когда порода формируется, формируется ядро циркона и небольшая каёмочка сверху, когда происходит метаморфизм, на него нарастает новая каёмка, когда происходит следующий метаморфизм, нарастает ещё одна каёмка и так далее.
Если у нас порода древняя и перетерпела много-много различных событий, то это всё можно увидеть в цирконе: большое количество каёмок, какие-то неровности, неоднородности. Это всё связано с тем, что на породу что-то влияло. Задача химиков – разложить ядро циркона.
Для этого нужно все вот эти каёмки убрать химическим путём, остаётся ядро, оно разлагается и наносится на тонкие ленты. Ленты танталовые или рениевые, это зависит от метода. Эта лента припаивается к двум контактам, торчащим, как две палочки. Выглядит это как вольфрамовая нить в лампе накаливания, здесь похоже, только палочки более кривые и лента потолще.
Кристаллы циркона. «Место для палатки было необычайно удачно, и уже в 10 дней наши отряды покрыли все намеченные маршруты и почти по заданию открыли на вершине Кукисвумчорра месторождение цирконов.» («Три года за полярным кругом», А.Е. Ферсман, 1924 г.)
Специальными пипетками наносят жидкую пробу циркона или другого минерала на вот эту ленту. Потом, когда набирается несколько проб, это всё загружается в специальный барабан, вставляется в масс-спектрометр и происходит измерение изотопов.
Показательное испарение пробы с ленты масс-спектрометра. Кольский научный центр. 2020 г.
Это происходит следующим образом: в нашей лаборатории установлены TIMS-массспектрометры, эта методика основана на термическом методе, два контакта замыкаются для того, чтобы лента нагрелась. Проба нагревается, начинает испаряться, вместе с этим испарением начинается выход всех этих элементов.
Советский мс – МИ-1201(Т). Кольский научный центр. 2020 г.
У масс-спектрометра есть специальный поворот с мощным магнитом, который отклоняет определённые элементы дальше в коллекторы. Коллекторы улавливают определённые изотопы. И это всё передаётся в цифровом виде на компьютер. Прибор довольно-таки сложный, дорогостоящий.
То есть он у вас недавно появился?
Нет, у нас есть два масс-спектрометра советских разработок, есть поновее – импортный. На импортном измерение идёт быстрее раза в три. В один барабан загружается в среднем шесть проб. На более новом масс-спектрометре возраст можно измерить за два дня максимум, на советском можно загрузить четыре пробы и измерение – почти неделя.
Масс-спектрометр FinninganMat 262. Кольский научный центр. 2020 г.
Сколько примерно нужно сделать проб, чтобы убедиться, что возраст правильный?
Я считаю, как минимум три. Одна проба – это одна, две – совпадение, а три – уже статистика. Хотя методики довольно точные, и если проба отобрана правильно, то хватит и одного измерения. Но это недёшево. Много не наделаешь. Бывает, что представлены, например, три горные породы, а все они, по сути, являются одной интрузивной фазой. Когда расплав магмы внедряется в магматическую камеру и остывает, то породы разделяются, действует сила гравитации, тяжёлые элементы падают вниз, лёгкие поднимаются наверх и формируются различные слои. То есть тяжёлые породы будут формироваться внизу, а наверху – лёгкие, если говорить дилетантским языком, возраст у них будет одинаковый, а внешне они будут совершенно разные. Если в этом разобраться, то достаточно одной пробы. Нужно смотреть, как между собой существуют породы, одна может сечь другую: та, что сечёт породу, она моложе – более поздняя. Бывает, что внедрилась более поздняя дайка, и если нужен точный возраст породы, то нужно и её отбирать. И отбирать уже нужно более тщательно.
Горная порода – Тигуаит
Контактная зона. Тингуаит с нефелиновым сиенитом
Чем в целом занимается институт?
В нашем геологическом институте есть много направлений, лабораторий. Наш институт способен изучать всю нашу область с различных точек зрения. Есть лаборатория, которая занимается различными рудами, рудными минералами, рудогенезом. Сотрудничаем с горнодобывающими фирмами, почти со всеми, которые есть на Кольском полуострове. Есть лаборатория, которая занимается четвертичными образованиями, то есть это – современная геология, ледники, осадки и т.д.. Есть сотрудники, изучающие современные тектонические движения. Есть геохронолическая лаборатория, есть химико-аналитическая лаборатория, есть лаборатория минералогическая, которая изучает минералы не только макроскопически, но и микроскопически, открывают новые минералы. Отдельной, можно сказать, лабораторией является музей, там представлена большая очень хорошая коллекция горных пород и минералов со всего Кольского полуострова.
Ты говорил об открытии новых минералов в вашем институте. В этом году открыли новые?
Да. Большая часть людей считает, что большинство минералов уже открыты. Но каждый год открывают по два, а то и по три новых минерала. Специальная лаборатория имеет в своём арсенале мощные микроскопы, которые позволят наблюдать горную породу под очень большим увеличением. Раньше не было микроскопов, но люди всё равно определяли минералы, появились микроскопы, учёные стали определять минералы меньшего размера, когда появились мощные микроскопы, научились определять минералы настолько мелкого размера, что их невозможно увидеть невооруженным глазом.
«Евгений, а это что за минерал?» Практика Клуба юных геологов. 2016 г.
То есть институт специализируется на изучении Кольского полуострова?
Да, он и создавался изначально для изучения Кольского полуострова. В этом этому году столетний юбилей со дня первой экспедиции академика А.Е. Ферсмана в Хибины.
Считается, что тогда и началось крупное промышленное научное освоение Кольского региона. С поддержки А.Е. Ферсмана было построено научное здание, которое называлось Тиетта. Это было трёхэтажное здание, где работали и геологи, и горняки, химики, ботаники, люди, которые очень интересовались познанием мира и региона. Именно в Тиетте занимались в первую очередь изучением Хибин. А потом, после основания города Апатиты, был построен Кольский научный центр, который был нацелен на изучение всего Кольского региона.
Научная станция Тиетта открылась 19 июля 1930 г., разрушена в 1940-х годах.
Евгений показывает направление предстоящего маршрута. Практика Клуба юных геологов. 2016 г.
Вы бурите?
Нет. Сейчас это дорого. Хотя с нашим институтом сотрудничает фирма, которая занимается бурением. Если есть желание и деньги, то можно.
Но это более точная методика?
Не совсем. Тут, чтобы определить, где бурить, нужно сначала провести геологическое исследование, как идут слои, куда они идут. Бурить наобум – это попросту тратить деньги.
Гранатовый карьер недалеко от г. Умба. Практика Клуба юных геологов. 2018 г.
Как ты представляешь свою работу от «а» до «я»?
В студенчестве никто из нас не понимал, зачем нас берут в эти поля. Едешь в экспедицию, да, прикольно, весело, живёшь в палатках. Но тебя куда-то тащат, отбираешь какие-то образцы, упаковываешь их, записываешь в полевой дневник, какие-то зарисовки делаешь, и ты не понимаешь, зачем это всё, потому что ты – студент, а твой научный руководитель цель-то знает, тебе расскажет, но ты ещё на этом не акцентируешь внимание. Когда ты вырастаешь, как в моём случае было – съездил в своё поле. Тогда уже у тебя есть цель, определённая, потому что без цели ездить в поле неправильно, должна быть цель, должна быть идея. И вот уже, применяя все свои навыки картирования, определения горных пород и минералов, ты решаешь свои геологические задачи – идёшь к поставленной цели. Потом, в течение осенне-зимнего периода ты это всё обрабатываешь. Это как долго собирать пазл. Экспедиция – как один из блоков этого пазла. Потом после обработки горных пород, когда всё складывается, чувствуешь удовольствие.
У нас есть долго идущие планы: различные проекты, гранты. Финансирование выдаётся на несколько лет. Деньги ты можешь использовать на различные методики и т.д. Тема НИР тоже не на год даётся, она даётся, как правило, года на три. И вот составляется план на эти три года, ну, пускай, возьмём на один год. Предположим, с января начинается изучение литературы для решения поставленной задачи, намечаются пробелы. Появляется задача, намечается экспедиция для отбора образцов, проб, чтобы заполнить эти пробелы. Ближе к маю, у нас ещё везде снег, но в институте начинаются «учёные советы», где слушают программы полевых работ. К маю все представляют свои планы на полевые работы, потом Учёный Совет одобряет, начинаются выезды. Лето у нас короткое, все стараются максимально поработать, отобрать необходимую коллекцию. Институт у нас небольшой, и многие помогают друг другу. Съездил в одно поле, съездил в другое поле – помог товарищу. После того как все приехали с полей, начинается этап пробоподготовки. Образцы, пробы отдаются в лабораторию сепарации и первичной обработки проб, где они дробятся, делают из них порошки. Химическая лаборатория работает с порошковой пробой, как пудра растёртой горной породой.
Кто-то полировки горных пород делает, кто-то делает шлифы для минералогических исследований. Начинается такая камеральная обработка проб.
Где-то в декабре-январе начинается период научной обработки. Сидишь и работаешь с этими цифровыми данными, числовыми данными, кто-то под микроскопом смотрит минералы в шлифах. Все начинают работать умственно, сопоставлять данные и т.д. Под конец проекта почти всё время занимаешься написанием отчёта, статей.
Как один из элементов этого научного труда, как результат – это публикации. Чтобы твои слова, твои знания увидел весь мир, нужно писать статьи, и желательно, чтобы статьи были переводные, в частности, на английском. Важной составляющей частью также являются выступления на конференциях. Нужно представлять эти результаты не только у себя в институте, но и рассказывать на различных форумах, делиться проблемами и вопросами геологии. У нас очень приветствуются международные сотрудничества. Благодаря конференциям, из проблемы локального характера можно выйти на международный уровень, с кем-то скооперироваться и уже работать над более глобальными проблемами.
Рабочее место Евгения. Кольский научный центр. 2020 г.
А ты статьи пишешь?
Да.
Сколько ты уже написал?
Пока немного. Четыре.
А о чём они были?
Они все о геологии Мончегорского района. Этим я занимаюсь со студенчества.
Как долго ты уже в институте работаешь?
С 2011 года, если брать ещё студенчество. Я в студенчестве подрабатывал в институте.
А геологией сколько занимаешься?
В детстве я, по правде говоря, геологией не интересовался, ни в какие геошколы не ходил. Как и у любого ребёнка был интерес к камушкам, когда там что-то блестит и в виде кристаллика, но это всё заканчивалось тем, что я собирал какие-то камушки, а потом родители всё это выкидывали.
На самом деле ничего ценного там не было.
Когда я заканчивал школу, была введена система ЕГЭ.
Раньше было сложно с поступлением по ЕГЭ. Ты мог отправить свои данные только на один факультет в университете.
Практика Клуба юных геологов. Терский берег. 2018 г.
Я отправил на Естественно-технический. Там были такие специальности: горное дело, защита окружающей среды, нефтегазовое дело и более серьёзные направления. На геологию появлялись свободные места, это связано с тем, что у людей спрашивали: «Готовы ли вы жить в палатках?».
Потому что на первом, втором курсе у нас предполагаются полевые выезды и проживание в палатках, и многие, особенно девушки, отказывались от этого и появлялись свободные места.
И вот я попал, можно сказать, совершенно случайно, на геологию. Это бюджет был, не хотелось обременять родителей финансово.
Практика геологической школы МГУ. Терский берег. 2019 г.
Первая геологическая практика у нас была пять недель. Мы жили в Апатитах всё это время, три дня мы жили на Терском берегу в палатках, в суровых советских палатках. У нас была группа 25 человек, мужская часть, 12 человек, жили в одной палатке, под одной крышей. Нас возили на крупные геологические объекты, на рудники, показывали, рассказывали. Мне это понравилось.
С третьего курса вся наша группа переехала в Апатиты и продолжила здесь учиться два года (бакалавриат). Потом я ещё два года учился в магистратуре. И потом остался в институте. В университете на нашей кафедре преподаёт большое количество сотрудников института. Ты сначала у них учишься, потом, постепенно, ты с ними просто работаешь.
Какие дальше планы?
Нужно защититься, стать кандидатом наук и продолжать работать. Изучать не только наш Кольский полуостров.
Когда ты планируешь защищать кандидатскую?
Ну, в этом году я уже точно не успею, в этом году я должен её сделать.
А какая у тебя тема?
Изотопно-геохимические особенности пород массива Мончетундра. Изотопия, которой мы занимаемся, имеет важность не только для определения возраста горной породы, но и для вопросов генезиса горной породы: откуда, из какого магматического источника она образовалась.
Это уже более сложные вещи.
В итоге всех твоих работ, какой результат?
Когда ты знаешь возраст горной породы, ты уже можешь сопоставлять этот возраст с какими-то геологическими эпохами, событиями, потом сравнивать события на территории страны, мира, можно расширить возрастные провинции.
На разных континентах встречаются не только одинаковые породы, но и породы с месторождений одного возраста.
Это можно объединить в большие рудные районы и делать прогнозы на обнаружения новых месторождений.
Одна из минералогических лабораторий занимается синтезом минералов, то есть новые минералы могут показать нам какие-то новые свойства. Бывает, что какая-то горная фирма хочет исследовать район, перспективный на какие-то руды. Они могут заказать геологическое сопровождение проб, то есть отобрать, изучить и получить цифры содержания определённых элементов, как-то это обосновать. При желании заказчика, всё что угодно, можно сделать: и возраст померить, и сопоставить с другими массивами мира, решить вопрос генезиса.
Геология – обширная наука. С одной стороны, кажется, что ходят эти геологи по лесу, вечно небритые, в свитерах, с молотком, жену и детей не видят по полгода. На самом деле всё намного проще и лучше.
Расскажи, пожалуйста, поподробнее про полевые условия.
Когда намечается объект исследований, нужно найти наиболее благоприятное место для того, чтобы ходить на этот объект. Изучаются топографические карты, спутниковые снимки. Сейчас это всё доступно. Можно заказывать спутниковые снимки. Когда нашёл точку, уже намечаешь место лагеря. Далее на складе берут необходимое оборудование: палатки, газовое оборудование и т.д. Заказывают машину на определённый срок. Если район труднодоступный, то вездеход. Если легкодоступный, то хватает и обычных грузовиков.
По дороге к Колмозеру. 2018 г.
Набираешь людей и в путь, приезжаешь на место, разбиваешь лагерь. Главное – не спешить, время всегда берётся с запасом. Если работы немного, то недели на полторы-две, если много, то месяц. Уехать всегда есть возможность, не как раньше, по рассказам, когда приходилось ждать вертолёт неделю-две, связь есть.
Рядом с Колмозером. Кейвы. 2018 г.
Главное – поставить лагерь, чтобы не отвлекали бытовые вопросы: ты приходишь с маршрута уставший, весь день колотил,а тебе ещё нужно лагерь ставить, что-то делать по лагерю. Но, конечно, заготовка дров – это святое.
Пик Марченко. Эвдиалитовая перемычка. 2020 г.
Сейчас ездят с комфортом, есть раскладушки, печки в палатках стоят. Если есть финансирование, можно палатки новые купить. Для нашего климата обычные туристические палатки не совсем подходят. Обычно используем шестиместные палатки, но живём там по двое. Ездим с комфортом, нет такого, что набьются все, как селёдки. Всё-таки если едешь на долгий срок, людям нужно свободное пространство.
Как у вас начинается день в поле?
Обычно подъём в восемь, в июле можно и пораньше начать работать. Но, как практика показала, что нет смысла особо спешить. Некоторые пытались практиковать ночные маршруты, в июле-то полярный день, можно и ночью поработать. Но всё-таки это плохо, сбивается режим у человека, эффективность снижается. В первые дни проводят рекогносцировку. Все налегке, с полевыми дневниками, фотоаппаратами, с молотками, но без кувалд проходят по маршрутам. Максимально нужно «заходить» территорию, осмотреться, что, где, как находится. Это как бы знакомство, знакомство с массивом, знакомство с районом. Потом определёнными маршрутами начинаешь «захаживать» территорию.
Если брать классическую работу, например, вот на этой горе Кукисвумчорр (если бы она была менее опасной, более пологой), то маршруты бы начинались следующим образом. Если слои горных пород протягиваются вдоль горы, то маршруты прокладываются вкрест простирания горных пород. Таким образом подсекаешь в разных районах слои и можно рисовать карту. Отбирая пробы, ставя точки GPS, можно протянуть определённый слой, вырисовать его.
Если необходимо геохронологическое опробование, то в отдельном маршруте берёшь кучу мешков, кувалду, отбиваешь это всё, выносишь. Отбил породу – внёс какую-то запись. Ведётся отдельный каталог образцов, в котором указано, что отобрал, где отобрал. Если необходимо опробование на рудные и редкие минералы, то тут нужно тщательнее изучать породы, чтобы что-то ценное не упустить. Всё зависит от целей и задач.
Как вы выбираете точки, где берёте образцы?
Приезжаем на массив, смотрим по всему массиву определённую горную породу, которую нам нужно отобрать и ищем наиболее свежую. Свежеть заключается в целостности: нужна классическая, хорошая, раскристаллизованная порода, без всяких наложенных процессов, потому что они влияют на точность датировки. Вон там, например, наверху перевал Географов. Это, по сути, маленький разлом.
Большой, конечно, но в геологическом масштабе – маленький. Слева и справа может быть порода одинаковая – там хибинит идёт. Но в зоне разлома она будет раздроблена и перетёрта – внешне это будет другая порода, а химически это тот же хибинит. Но такая не подходит для датирования.
Магматическая щелочная горная порода – Хибинит
Вы точки зарисовываете?
В дневнике – нет, сейчас уже всё проще. Есть генераторы.
Автор статьи на практике геологической школы МГУ. Карелия. 2019 г.
Вечером можно генератор запустить, ноутбук включить, через шнур или флешку скидываешь точки с GPS на карту. Можно в полевых условиях рисовать геологические картысхемы с местами отбора проб. Обнажения, конечно, желательно зарисовывать. Иногда хочется сфотографировать, а потом зарисовать по фотографии, но это не профессионально и не очень хорошо.
Полевой дневник автора статьи
Для отчётов и для написания статей фотографии нужны. Но вот складка, например, в кадр может не влезть, а в полевом дневнике можно изобразить, масштаб поставить, а зарисовку потом оцифровать.
Насколько хорошо нужно уметь рисовать, чтобы делать зарисовки?
Во-первых, всё приходит с опытом, а во-вторых, в зарисовке важна не какая-то там плавность линий и видение художника. Нужно просто отобразить геологическую ситуацию. Это может быть нарисовано коряво, но если это понятно, то это имеет ценность.
У вас в итоге карты временные получаются?
В нашей лаборатории мы карты не делаем, планируем сделать карту возрастную, но это будет не профессиональная карта картографа. Всё-таки созданием геологических карт занимаются другие организации. У нас заказов на съёмку нет, и это совершенно другая работа, большая камеральная обработка. А мы выдаём цифры и графики.
У тебя есть в планах куда-то уехать?
Кольский регион мне нравится, в каждом регионе есть своя специфика. Вот московские и питерские геологические институты работают везде. Скорее, это связано с тем, что у них под боком ничего и нет, нет крупных месторождений и т.д. Очень часто можно встретить на объектах, когда ты в поле, другую бригаду, из Москвы, например. С одной стороны, можно уехать в те же столицы и оттуда приезжать работать на Кольский полуостров, но как-то здесь пока привычнее, не хочется суеты больших городов.
Подъезжаем к месту будущего лагеря.
Евгений, большое спасибо за чрезвычайно интересный рассказ!
Мы разбили лагерь, разожгли костёр. Дальше нас ждёт ужин у костра и обсуждение завтрашнего маршрута. А сегодняшний день был очень насыщенным и познавательным.
Мы узнали, что исследование горных пород и определение их возраста помогает усовершенствовать геологические карты и составлять прогнозы поиска новых полезных ископаемых. Датирование, изучение химического состава горных пород, анализ данных помогают геологам искать новые, более богатые, рентабельные месторождения. Оно, определённо, является важным научным звеном в процессах, поддерживающих и развивающих горную промышленность.
Вид из гостиницы «Хибины». 2016 г.
