П.Г. Сабуров,
хранитель музейных предметов I категории Горного музея
За свою 250-летнюю историю Горный музей Санкт-Петербургского горного университета императрицы Екатерины II стал одним из крупнейших естественно-научных музеев России и важнейшим палеонтологическим центром страны благодаря своему представительному собранию палеонтологических коллекций, имеющих огромное научное, учебное, а по прошествии времени – и историческое значение. Научное значение данных коллекций сложно переоценить, на их основе выделены многочисленные новые таксоны животных и растений различного ранга. Когда-то впервые описанные и переданные на хранение в Горный музей образцы стали эталонами новых родов и видов (голотипами), и сегодня относятся к музейным раритетам, вызывающим неподдельный научный интерес как внутри страны, так и далеко за её пределами. Разумеется, эталонные образцы значительно обогащают и учебный процесс, начиная от общих музейных экскурсий для студентов, лекций в рамках читаемых специализированных курсов и заканчивая непосредственной работой с образцами при написании курсовых, дипломных работ и научных статей студентов, преподавателей, научных сотрудников Горного университета и сторонних организаций. История поступления палеонтологических коллекций неразрывно связана как с развитием музея в составе Горного университета, так и с именами многих выдающихся деятелей науки, что само по себе ретроспективно определяет историческую значимость этих коллекций для России и всего мира.
Обширные палеонтологические коллекции, насчитывающие сегодня порядка 150 тысяч образцов, поступали в Горный музей на протяжении двух веков. В основу палеонтологического собрания музея легли, главным образом, монографические коллекции (т. е. коллекции, на основе которых были опубликованы научные труды). Среди этих коллекций преобладают сборы известнейших геологов и палеонтологов России XIX столетия. Изучение исторических материалов в совокупности с пониманием общего научного контекста позволяет установить три этапа формирования палеонтологического собрания Горного музея на основе монографических коллекций в XIX веке, а также проследить их связь как с периодами становления отечественной палеонтологии, так и с историей развития Горного университета и музея.
Первый этап формирования палеонтологического собрания Горного музея непосредственно связан со временем становления палеонтологической науки как в мире, так и в России. На рубеже XVIII и XIX веков палеонтология получила исключительно быстрое мировое признание, и уже очень скоро палеонтологический метод стал известен в России с её обширными и при этом малоизученными территориями, где сразу возрос интерес к изучению окаменелостей, в том числе для корреляции осадочных пород по методу У. Смита. Этот этап приурочен к додарвиновскому периоду палеонтологии, характеризующемуся господством теории катастрофизма, ярым сторонником которой выступал сам «отец палеонтологии», французский учёный Жорж Кювье, описавший ряд ископаемых животных (рис. 1).
Рис. 1. Инв. номер ГГ 97/355. Слепок черепа мастодонта Mastodon tapiroides Cuvier, 1824, описанного «отцом палеонтологии» Жоржем Кювье в экспозиции Горного музея
Начало XIX века в нашей стране знаменуется накоплением палеонтологического материала. В то время палеонтология несла черты исключительно описательного направления. Главное внимание обращалось на тщательные характеристики изучаемых объектов, что позволяло использовать в дальнейшем накопленные данные как определители и применять в биостратиграфии. Впервые курсы, включающие палеонтологическую составляющую, стали читать в России в 20-е годы XIX века. В это время появляются и первые учебники, тогда же возникает необходимость в расширении Горного музея, в котором с момента его основания и вплоть до 1830 года основное внимание уделялось Минеральному собранию, а палеонтология и геология играли второстепенные роли. И лишь в 1830 году музей расширился и имел в своём составе Петроматогностический кабинет (впоследствии – Палеонтологическое собрание), содержащий на тот момент всего чуть меньше тысячи окаменелостей.
Первые три поступившие монографические палеонтологические коллекции Горного музея описаны в работах одного из ранних палеонтологов России, профессора Петербургского университета, сторонника катастрофизма Степана Семёновича Куторги.
Коллекция к монографии Куторги, посвящённой находкам из медистых песчаников Урала, в Горном музее представлена фрагментом пермского ракоскорпиона из Башкирии, который является голотипом (рис. 2). В конце статьи С.С. Куторга объясняет, что образец передан им на хранение в музей Горного института для пополнения имеющейся в оном коллекции ископаемых скорпиономорф.
Рис. 2. Инв. номер ГГ 1/110. Головной щит верхнепермского ракоскорпиона Campylocephalus oculatus Kutorga, 1838 из медистого песчаника Урала. Голотип и оригинальное изображение из монографии С.С. Куторги
Коллекция к публикации «Вклад в палеонтологию России» 1842 года представлена голотипом рецептакулита из девона Гериховского рудника на Алтае. Данный образец представляет собой почти целый организм ископаемой губки (рис. 3).
Рис. 3. Инв. номер ГГ 1/111. Голотип рецептакулита Petropolissia rossika Nitecki and Gnilovskaya, 1987 из девона Гериховского рудника на Алтае и реконструкция общего вида его таллома по Нитецкому М.Г. и Гниловской М.Б., 1987
Кроме указанных выше образцов, в Горном музее хранится коллекция ордовикских брахиопод из Ленинградской области, описанная в соответствующей монографии С.С. Куторги. Многие из этих образцов также являются голотипами.
Даже на раннем этапе становления палеонтологии в России работали учёные, которые смогли предвосхитить великие эволюционные идеи Ч. Дарвина. К числу таких учёных, чьи имена непосредственно связаны с Палеонтологическим собранием Горного музея, справедливо отнести Х.И. Пандера, Э.И. Эйхвальда и А.А. Кейзерлинга.
Христиан Иванович Пандер известен во всём мире благодаря своим исследованиям, посвящённым биологии развития, однако в историю науки он вошёл и как один из основоположников палеонтологии России. В его руках оказался обширный материал по девонским рыбам из собрания Горного музея. Пандер упорядочил запутанную на тот момент систематику девонских рыб, в которой до него одни и те же виды описывались под разными родовыми названиями. Девонским рыбам Христиан Иванович посвятил три монографии, оригиналы и дуплеты к которым хранятся в музее. Образцы представлены остатками ископаемых пластинокожих, лопастеперых и двоякодышащих рыб из Лифляндии (ныне Латвия и Эстония) и Петербургской губернии (рис. 4).
Рис. 4. Инв. номер ГГ 3/88. Зубная кость лопастепёрой рыбы Laccognathus panderi Gross, 1941 из монографической коллекции Х.И. Пандера и оригинальная таблица с её изображением в монографии
Кроме того, будучи знакомым с самыми передовыми исследованиями своего времени, Пандер использовал новаторские методики в своих научных изысканиях. Одной из таких методик в то время было изучение микрострутуры скелетных элементов ископаемых позвоночных животных путём приготовления тонких гистологических срезов (шлифов) и дальнейшего их изучения под микроскопом. Коллекция шлифов девонских рыб Х.И. Пандера и по сей день хранится в Горном музее.
Среди палеонтологов, стоявших у истоков русской палеонтологии, важнейшее место принадлежит Эдуарду Ивановичу Эйхвальду. На основе колоссального накопленного материала, присылаемого геологами из различных регионов страны, он сумел подготовить фундаментальный трёхтомный труд «Палеонтология России», ставший первым столь полным палеонтологическим описанием европейской части империи и охватывающий три геологические эры: палеозой, мезозой и кайнозой. При работе над «Палеонтологией России» Эйхвальд обращался к коллекциям Горного музея, приводил в систему палеонтологический материал, описывал и делал рисунки к образцам, что позволило ему выявить, в том числе, и ряд не описанных ранее таксонов, присвоить им названия (таксоны с припиской Eichw. после видового наименования). Такие эталонные образцы и сегодня хранятся в Горном музее, ставшим одним из немногих музеев России, разделившим палеонтологическое наследие Э.И. Эйхвальда в виде его монографических коллекций (рис. 5–7). К заслугам Эйхвальда стоит причислить и одно из первых употреблений термина «эволюция» в его современном понимании.
Рис. 5. Инв. номер ГГ 16/113. Плечевая кость тюленя Phoca pontica Eichwald, 1850 из монографической коллекции Э.И. Эйхвальда. Оригинальное изображение из монографии и сам образец. Образец доставлен с горы Митридат в Керчи в 1850 г.
Рис. 6. Инв. номер ГГ 25/113. Бедренная кость тюленя Phoca pontica Eichwald, 1850 из монографической коллекции Э.И. Эйхвальда. Оригинальное изображение из монографии и сам образец. Образец доставлен с горы Митридат в Керчи в 1850 г.
Рис. 7. Инв. номер ГГ 4/107. Отпечаток древовидного плауна Lepidodendron veltheimiana Sternberg, 1820 на песчанике и фрагмент оригинальной таблицы из монографии Э.И. Эйхвальда
Помимо Пандера и Эйхвальда, к числу предшественников Ч. Дарвина можно справедливо отнести и разностороннего учёного Александра Андреевича Кейзерлинга. Его наиболее значимые работы посвящены геологии, зоологии и палеонтологии. Будучи талантливым исследователем, Кейзерлинг подмечал, что исторические изменения земной поверхности подготавливают преобразование организмов, то есть обуславливают эволюционный процесс, как можно было бы сказать сейчас. Помимо двух его монографических коллекций (рис. 8), в Горном музее с 1840-х годов хранится более семи тысяч палеонтологических образцов, привезённых им из европейской командировки, не исключено, что подбирать этот материал ему помогали ведущие европейские геологи и палеонтологи того времени, в числе которых вполне мог быть и знаменитый шотландский геолог Р. Мурчисон, выделивший чуть ранее в путешествии по России пермскую систему.
Рис. 8. Инв. номер ГГ 1/105. Камеры аммонита Ceratites hedenstromi Keyserling, 1847 из коллекции А.А. Кейзерлинга и оригинальная таблица из монографии
Серьёзную роль в пополнении собрания Горного музея на первом этапе сыграли и известные геологи Григорий Петрович Гельмерсен и Александр Иванович Оливьери. В 1841 г. в экспедициях по поручению штаба Корпуса горных инженеров по нескольким губерниям Европейской части империи ими были открыты 50 новых угольных залежей, они собрали большие коллекции ископаемой фауны и флоры, позволившие расчленить горный известняк (карбон) на 3 яруса. Сегодня фонды музея по-прежнему хранят ряд коллекций, связанных с именами этих выдающихся отечественных геологов.
Если первый этап формирования Палеонтологического собрания Горного музея связан с той эпохой в палеонтологии и геологии, когда эволюционные идеи только «витали в воздухе», то новый, второй этап отмечен непосредственно формулированием принципов теории эволюции Ч. Дарвином и А. Уоллесом независимо друг от друга. В Горном музее второй этап поступлений палеонтологических коллекций формально приурочен к утверждению нового устава Горного института в 1866 году, когда из закрытого военного учреждения институт преобразовывается в открытое горнотехническое учебное заведение. Реорганизация приводит к расширению музея, в части новых помещений размещается Русское геологическое собрание, состоящее из региональных и палеонтологических коллекций. В том же 1866 году учреждается ряд новых кафедр, среди которых и кафедры палеонтологии и геогнозии (исторической геологии). В это время, главным образом благодаря преподавателям новых кафедр, музей пополняется тысячами образцов, доставленных из разных мест России, где производились исследования горными инженерами по поручению правительства. Для преподавания новых курсов на современном уровне, принимая во внимание свежие веяния в науке, музей и кафедры, помимо сбора материалов, занимаются и покупкой образцов в России и за рубежом для ознакомления студентов, в том числе, с зоологией и сравнительной анатомией рецентных (т. е. современных) животных.
Второй этап формирования Палеонтологического собрания связан, прежде всего, с именами таких питомцев Горного института, как Николай Павлович Барбот де Марни, ученик Г.П. Гельмерсена, оставивший после себя музею три монографические коллекции; Валериан Иванович Мёллер, занимавшийся описанием и выяснением стратиграфического значения брахиопод, трилобитов и фораминифер, в своей работе он впервые в России изготовил препараты – шлифы с фораминиферами, которые также хранятся в музее по сей день; Иосиф Иванович Лагузен – крупнейший палеонтолог, профессор и директор Горного института, занимавшийся составлением геологических карт ряда губерний, в музее представлены шесть его монографических коллекций собственных сборов и материалов других исследователей; Пётр Михайлович Языков, впервые в России применивший палеонтологический метод для расчленения меловых отложений, им была составлена первая геологическая карта Симбирской губернии и дано описание впервые найденных на территории России мезозойских морских рептилий – ихтиозавров (рис. 9).
Рис. 9. Раковина аммонита (авт. номер 2274) и тело позвонка ихтиозавра (инв. номер ГГ 551/464) из Симбирской губернии, описанные в монографии П.М. Языкова
Кроме того, второй этап связан и со сторонними исследователями, которых уже тогда привлекали обширные музейные коллекции и сборы. Например, крупный зоолог, директор Зоологического музея Фёдор Фёдорович (Иоганн Фридрих фон) Брандт работал с коллекциями ископаемых позвоночных Горного музея, где сохранилась его монографическая коллекция, представленная остатками китообразных юга России (рис. 10).
Рис. 10. Инв. номер ГГ 35/168. Фрагмент плечевой кости древнего кита из монографической коллекции с рукописной этикеткой Ф.Ф. Брандта
Начало третьего этапа поступления коллекций в Горный музей приурочено ко времени создания в 1882 году Геологического комитета (Геолкома), то есть первой государственной геологической службы страны, на которую возлагалась задача по составлению подробной геологической карты Европейской России. Стоит отметить, что подобная задача была бы принципиально не решаема без палеонтологического метода стратиграфии и работы с уже накопленными коллекциями. Первоначально Геолком разместился в трёх комнатах Горного института, в самом институте геология и палеонтология стали общеобразовательными предметами, обязательными для всех специальностей. При этом, начиная с данного периода, коллекции музея стали пополняться слабее, поскольку палеонтологический и геологический региональный материал поступал преимущественно в Геологический комитет.
В состав Геолкома, помимо академиков и профессоров Горного института, вошли геологи С.Н. Никитин и Ф.Н. Чернышёв, чьи монографические коллекции представлены в Горном музее. К полевым работам в первый же год существования Геолкома привлекались в качестве геологов ученые различных городов. Одним из них был профессор Казанского университета А.А. Штукенберг.
Сергей Николаевич Никитин в своих работах обобщил все известные на тот момент материалы по юре Европейской России. За время полевых исследований он собрал богатейшие фауны беспозвоночных животных, впоследствии подаренные им Горному музею (рис. 11), поскольку сам в процессе написания научных трудов, помимо собственных сборов, дополнительно обращался к коллекциям из фондов музея.
Рис. 11. Инв. номер ГГ 113/50. Раковина верхнеюрского аммонита Perisphinctes martelli Oppel, 1862 из монографической коллекции С.Н. Никитина и оригинальная таблица с образцом из монографии
Феодосий Николаевич Чернышёв, будучи лучшим на тот момент знатоком девонской фауны беспозвоночных в стране, оставил Горному музею пять своих монографических коллекций, главным образом, связанных с девонскими отложениями Урала, Печорского края, Средней России.
В первые годы работы Геологического комитета в его полевых работах участвовал и профессор Казанского университета Александр Антонович Штукенберг, который также использовал коллекционные материалы Горного музея для написания монографий и тоже оставил музею несколько коллекций на основе собственных сборов и обобщения сборов предшествующих геологов (рис. 12).
Рис. 12. Инв. номер ГГ 82/43. Колония мшанок Polypora orbicribrata Keyserling, 1846 из коллекции, доставленной А.А. Штукенбергом из Тиманской тундры, и фрагмент оригинальной таблицы
Всего за время третьего этапа поступления коллекций в Горный музей с 1882 по 1900 годы поступает 12 монографических коллекций.
Разумеется, развитие палеонтологии не закончилось с наступлением века двадцатого, напротив, палеонтология в нашей стране и по всему миру набирала обороты, с течением времени перерастая из «служанки геологии» в самостоятельную дисциплину со своим предметом изучения и арсеналом методов для более полного познания миров предшествующих эпох и тех существ, которые эти миры населяли. Продолжили поступать и новые коллекции в Палеонтологическое собрание Горного музея. Поступления эти связаны с именами и деятельностью таких выдающихся учёных, как А.А. Борисяк, В.А. Обручев, Р.Ф. Геккер, А.П. Карпинский, Й.В. Рогон, А.Н. Рябинин, Д.В. Наливкин, И.А. Ефремов и А.П. Быстров и др. Кроме монографических коллекций, в музей поступали и специально приобретаемые для демонстрации экспонаты, например, слепки скелетов и отдельных костей животных. А позднее, уже в конце двадцатого века, из основанного в 1930 году в Ленинграде А.А. Борисяком Палеонтологического института РАН (ныне носящего его имя) в Горный музей передавали остатки динозавров, собранные во время монгольских экспедиций (рис. 13), а также отпечатки уникальных представителей вендской фауны с берегов Белого моря (рис. 14) и др. Несмотря на это, ядром Палеонтологического собрания Горного музея остаются многочисленные монографические коллекции XIX века, послужившие прочным фундаментом для становления «золотого века геологии» в России в XX столетии. Не теряют своей актуальности коллекции Палеонтологического собрания и сегодня, обращение к которым на современном уровне со всем имеющимся инструментарием позволяет отвечать как на довольно частные прикладные вопросы, так и на вопросы фундаментального характера.
Рис. 13. Инв. номера ГГ 1/394-3/394. Остатки меловых монгольских динозавров в экспозиции музея, переданные в 1982 г. сотрудником Палеонтологического института им. А.А. Борисяка РАН Г.Г. Мартинсоном
Рис. 14. Инв. номера ГГ 1/391-6/391. Отпечатки представителей эдиакарской фауны с Зимнего берега Белого моря, переданные Горному музею в 2004 г. сотрудником Палеонтологического института им. А.А. Борисяка РАН А. Ю. Иванцовым
Примечательно, что почувствовать себя настоящим палеонтологом на территории нашей необъятной страны может практически любой желающий. Для начала стоит открыть и проанализировать геологические карты региона (многие из которых, к слову, составлены на основе музейных материалов) и понять, осадочные породы какого возраста можно найти в конкретном месте (а искать окаменелости имеет смысл только в слоях осадочных пород). Затем, вооружившись геологическими инструментами, отправиться туда, где могут находиться обнажения пород конкретного возраста – на карьеры, вдоль дорог или к речным обрывам. Осматривая обнажения, всегда стоит помнить об этикетировании найденного материала, то есть снабжении каждого найденного образца этикеткой с информацией о названии организма, предполагаемом возрасте, конкретном географическом местоположении и слое (или осыпи), в котором образец был найден. Без этой важной информации чаще всего образец будет бесполезен. В Ленинградской области, например, можно отыскать ордовикских головоногих моллюсков – эндоцерасов или морских членистоногих того же возраста – трилобитов. Искать их стоит в Путиловском карьере, по берегам реки Волхов или в каньоне реки Лавы. За динозаврами придётся ехать дальше. Однако ближайшее место от Петербурга или Москвы, где их действительно обнаруживали, находится в часе езды на электричке от Москвы. Но лучше всего принимать участие в поиске древних организмов вместе со специалистами (сегодня ряд палеонтологических музеев страны организует возможность участия волонтеров в полевых работах). Найденный самостоятельно палеонтологический материал, припрятанный под кроватью или на полке (если такой материал не будет разрушен ввиду своей хрупкости при неумелом извлечении из породы), теряет свою значимость для науки, хотя на его основе мог бы быть открыт новый вид или род организмов, который, как часто принято в науке, получил бы имя своего первооткрывателя.
Фотографии – Павел Долганов
Список литературы
1. Блюман И.Ф. Каталог монографических коллекций, хранящихся в отделе геологии Горного музея. // Ленинград, 1990. – 27 с.
2. Столбова В.П., Полярная Ж.А. Монографические коллекции Горного музея. // Сб. Наука и техника: Вопросы теории и истории. Тезисы XXIII годичной конференции Санкт-Петербургского отделения Российского Национального комитета по истории и философии науки и техники, вып. XVIII, 2002. – С. 146-148.
3. Барбот де Марни Н.П. Геологические исследования, произведенные в 1870 году в Рязанской и некоторых других губерниях. // С-Петербург, типография Императорской Академии наук, 1872. – 48 с.
4. Brandt J.F. Untersuchungen über die fossilen und subfossilen Cetaceen Europas. // Mémoire de l´Académie des Sciences de St-Petersburg. Т. XX, 1873.
5. Отечественная палеонтология за сто лет (1870-1970 гг.) // Труды XVI сессии Всесоюзного палеонтологического общества, Изд-во «Наука», Ленинград, 1977. – 159 с.
6. Helmersen G. Aulosteges variabilis ein eur Brachiopoda mit artikulirten Schlosse aus den Zechstein Russlands. // Bull. la classe physico-mathematique de l’Academie Imp. des Sciences de St-Petersb. T.VI, 1847.
7. Keyserling A. Wissenschaftliche Beobachtungen auf einer in das Petschora-land im Jahre 1843. // St-Petersburg, 1846.
8. Кравцов А.Г., Полярная Ж.А. Палеонтологическая коллекция П.М. Языкова. // Музеи России, вып. 6. 1998. – С. 13-15.
9. Keyserling A. Baschreibung einiger von Dr. A.Th.v.Middendorff migebrachten Ceratiten des arotischen Sibiriens. // Ture de Bulletin physico-mathematique de l’Academie des sciences de St-Petersburg, t.V, № 11, 1845. – С. 161-174.
10. Kutorga S. Beitrag zur Kenntniss der örganischen Ueberreste des Kupfersandsteins am Westlichen Abbange des Urals. // St.-Petersburg. 1838. – 38 с.
11. Kutorga S. Beitrag zur Paleontologie Russlands. // Th. I, II, St.-Petersburg. 1842, 1844.
12. Мёллер В.И. О трилобитах каменноугольной формации Урала, с обзором и некоторыми дополнениями предшествующих наблюдений над каменноугольными трилобитами вообще. // Записки Императорского СПб Минералогического общества, часть III, серия 2, 1867. – С. 1-72.
13. Никитин С.Н. Общая геологическая карта России. Лист 56. // Труды Геолкома, том 1, №2, 1884. – 153 с.
14. Никитин С.Н. Общая геологическая карта России. Лист 71. // Труды Геолкома, том II, №1, 1885. – 218 с.
15. Оливьери А.И. Геогностическое обозрение частей губернии Тульской, Калужской, Московской, Рязанской и Новгородской с присовокуплением описания каменноугольных разработок Вялинских и Яковлевских. // Горный журнал, часть 1, книжка 3, 1844. – С. 349-419.
16. Pander Ch. Über die Placodermen des devonischen system. // St.-Petersburg, 1857.
17. Pander Ch. Über die Ctenodipterien des devonischen system. // St.-Petersburg, VIII, 64, 1858.
18. Pander Ch. Über die Saurodipterinen Dendrodonten, Gliptolepiden und Cheirolepiden des devonishen Sistems. // St.-Petersburg, IX, 1860.
19. Чернышев Ф.Н. Материалы к изучению алтайской девонской фауны. // Известия Геолкома, т. XI, 1892. С. 199-238.
20. Чернышев Ф.Н. Фауна нижнего девона восточного склона Урала. // Труды Геолкома, т. IV, № 3, 1893. – С. 1-221.
21. Штукенберг А.А. Отчет геологического путешествия в Печорский край и Тиманскую тундру (исследования 1874 года). // Материалы для геологии России. Том. VI, 1875. – С. 1-125.
22. Штукенберг А.А. Кораллы и мшанки нижнего отдела среднерусского каменноугольного известняка. // Труды Геолкома, нов. серия, вып. 14, 1904. – С. 1-109.
23. Штукенберг А.А. Кораллы и мшанки каменноугольных отложений Урала и Тимана. // Труды Геолкома, том X, № 3, 1895. – С. 1-244.
24. Eichwald E. Die Urwelt Russlands durch abbildungen erläutert. Heft I, II. // St-Petersburg, 1840-1842.
25. Эйхвальд Э.И. Палеонтология России, новый период. // СПб, 1850. – 284 с.
26. Эйхвальд Э.И. Палеонтология России, древний период. // СПб, т. II, 1861. – 521 с.
27. Языков П.М. Об открытии ископаемых остатков ихтиозавра близ г. Симбирска. // Горный журнал, № 2, 1832. – С. 183.
28. Памяти Э.И. Эйхвальда. // Горный журнал, 1876 г., № 11-12, ч. IV, – 332 с.
29. Нитецкий М.Г., Гниловская М.Б. Анализ морфологии рецептакулид на примере рода Petropolissia // Палеонтологический журнал, №3, 1987. – С 16-24.
30. Нитецкий М.Г., Гниловская М.Б. Petropolissia – новый род девонских рецептакулид // Палеонтологический журнал, № 1, 1987. – С. 115-116.
№ 2 (12) / 2023
